Я здесь, линкор. Прими мою любовь.
Иногда на работе мне кажется, что в реанимации работать задорнее. В реанимации пиздец конечный, а у нас... ну так. То есть тоже конечный, естественно. Но не скоро, а до этого много мучительных лет.
Потому что ну, это пиздец, когда ты вчера гонял с пацанами в футбол и играл на скрипке с отцом, а сегодня ты ни ходить, ни говорить толком не можешь.
Или когда у тебя родился ребенок, растет, чототам говорить пытается, ходить. У тебя планы, что она станет балериной или там, врачом. И тут хопа, шестьдесят судорожных припадков в сутки. Речи больше нет, планов нет, сознания тоже нет, ни у нее, ни у тебя толком. Лекарства не помогают, врачи оперировать отказываются, ты пишешь в фонд, собираешь безумные деньги, едешь в Германию. Там ничего не гарантируют, но попробовать можно. Хуже-то уже не будет. Наркоз, реанимация. Приступов нет, одного полушария тоже. Речи, балерины и врача тоже. Зато есть фонды, протянутая рука и жизнь от реабилитации до реабилитации.
Я, когда начинал работать, спросил у коллеги, которая раньше работала в реанимации в Ахмедабаде: "Ну, тут в принципе полегче же, да?" И она как-то не сразу нашлась с ответом. Теперь я понимаю, почему.
Потому что ну, это пиздец, когда ты вчера гонял с пацанами в футбол и играл на скрипке с отцом, а сегодня ты ни ходить, ни говорить толком не можешь.
Или когда у тебя родился ребенок, растет, чототам говорить пытается, ходить. У тебя планы, что она станет балериной или там, врачом. И тут хопа, шестьдесят судорожных припадков в сутки. Речи больше нет, планов нет, сознания тоже нет, ни у нее, ни у тебя толком. Лекарства не помогают, врачи оперировать отказываются, ты пишешь в фонд, собираешь безумные деньги, едешь в Германию. Там ничего не гарантируют, но попробовать можно. Хуже-то уже не будет. Наркоз, реанимация. Приступов нет, одного полушария тоже. Речи, балерины и врача тоже. Зато есть фонды, протянутая рука и жизнь от реабилитации до реабилитации.
Я, когда начинал работать, спросил у коллеги, которая раньше работала в реанимации в Ахмедабаде: "Ну, тут в принципе полегче же, да?" И она как-то не сразу нашлась с ответом. Теперь я понимаю, почему.
Все остальное после работы и в выходные.
Все остальное после работы и в выходные.