Сижу, работаю, поймал себя на мысли, что надо бы открыть дверь в коридор и впустить Макса, а то что он сидит под дверью как упырь. Едва удерживаюсь, чтобы в список дел на день не вписать "выгулять, вычесать, накормить".
Не представляю, как приеду в сахалинскую квартиру. Наверное, после его смерти я окончательно понял, что больше не принадлежу тому месту. Там, конечно осталась мать. Я, разумеется, бесконечно уважаю ее и люблю, но мужчине не пристало считать своим домом дом своей матери.
К тому же, на расстоянии десяти тысяч километров нам труднее поубивать друг друга из-за разногласий по поводу того, куда следует ставить вымытые чашки.